КИЕВ, ПЕРВЫЕ ДНИ ВОЙНЫ
Андрей Кириллов
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
Небольшой продуктовый магазин в соседнем доме редакции, где я это пишу – единственный во всем квартале, который сегодня работал. Это фешенебельный район Киева, и в обычные дни он шумит гуляющими горожанами, туристами, молодежью. Сейчас улицы полупусты. Магазины дорогой одежды, рестораны, кафе и барбершопы закрыты.
Но важно другое – в холле этого магазина, находящегося в цокольном этаже здания, собрались люди. Старик прикорнул в углу, дети катаются на офисных стульях, их мамы пьют кофе из термосов. Отцы курят на пороге. Все они используют это помещение как бомбоубежище.
Сегодня на рассвете Киев проснулся от звуков разрывающихся снарядов и шума военных самолетов. Это впечатляет, поверьте. Особенно когда еще почти темно, а вдалеке видны отблески далеких взрывов. Во всех окнах зажегся свет. Сразу же выяснилось, что Россия объявила войну Украине.

Когда рассвело, киевляне деятельно принялись решать свои семейные проблемы. Имеющие дачи отвозили туда жен, стариков и детей. Немало уехало и к родственникам в небольшие города подальше от мегаполисов. В супермаркетах образовались очереди, в банкоматах снимали наличные, в аптеках запасались необходимыми лекарствами. Оказалось, что транспорт работает бесперебойно, на заправках есть бензин, но на работу можно не идти. Из новостей стало известно, что введено военное положение. И президент Зеленский, и мер Киева Клычко с раннего утра заявляли, что и у Украины, и у ее столицы все жизненно необходимые системы работают. Потом появились новости о том, как ПВО сбивают российские самолеты, а пехота останавливает танки, прорывающуюся на украинскую территорию.
Не было ни шока, ни трепета. И паники нет. Украинцы за последние годы войны, а еще более за последние месяцы ждали, когда же Путин нападет. Все примерно просчитали для себя, что каждый из них будет делать в этот момент. В какой-то степени это напоминает положение больного, ждущего со дня на день смертельно-опасной операции. И этот день настал. И он готов к ней, он уже давно готовился.
Утром становился понятен масштаб вторжения. Украина атакована и с востока, и с моря, и по перешейку из Крыма, и с севера из Белоруссии. Диверсанты и беспилотные аппараты взрывают военные склады, штабы армии и телевышки. Даже те склады и телевышки, которые казалось бы находятся глубоко в тылу, далеко от границ. Танки рвутся к Харькову, обстреляна Одесса. И Киев, конечно. Киев обстрелян ракетами.

В середине дня по центральной улице Киева, Крещатику, пронесся мощный гул. Прохожие на мгновенье остановились, но потом пошли дальше, только один подросток бросился к входу в метро. Мой товарищ, с которым мы там находились, ветеран, сказал, что это похоже на близкий разрыв артиллерийского снаряда крупного калибра. Потом оказалось, что это был звук разрыва крылатой ракеты, которой россияне обстреляли военную часть на окраине города, на другом берегу Днепра. В тот момент там погибло 6 человек, 12 ранено.
На другой окраине Киева украинские военные сбили вертолеты, которые доставляли туда российских десантников. Дело дошло до перестрелок из автоматов.
Интернет и телефонная связь работает бесперебойно. Карточки некоторых банков не работают в одном терминале, но работают в другом. Метро и автобусы по распоряжению мера не требуют оплаты проезда. Киевляне постоянно друг с другом созваниваются и говорят понятно о чем – о том, что началась война. И еще они постоянно ищут новостей от Министерства обороны и правительства, которых, следует признать, достаточно.
В лентах соцсетей все друг друга успокаивают и убеждают верить только своим глазам и сообщениям Министерства обороны. Иногда там появляются отчаянные письма тех россиян, которые в ужасе от происходящего. Проклятия в адрес Путина и самих себя их друзья-украинцы принимают, но холодно и сдержанно.
Знакомая звонит: «Помоги найти пункт сдачи донорской крови! У них все телефоны заняты постоянно!» Она хочет помочь своей кровью раненным солдатам и всем другим будущим жертвам. Я трачу битых полчаса, обзванивая клиники. Наконец на том конце берут трубку и сразу же диктуют адрес: «Езжайте сюда! Не отвлекайте! Мы не можем разорваться на телефонные разговоры и одновременно принимать кровь!»
На улицах встречаются и домохозяйки, вышедшие за пакетом молока, и владельцы собак со своими питомцами, но появились и те, кто спешат на вокзал или в бомбоубежище. Чаще всего это мужчина и женщина с рюкзаками и чемоданами, а еще их дочка или сын, обычно веселый и взволнованный: для него это все – приключение. Чем-то эта картина напоминает отправку в детский лагерь, но его родители слишком уж сосредоточены. А тут еще на полупустом бульваре появляется 6 новеньких армейских бронированных автомобиля – едут занимать свои места обороны.
Киевское метро сейчас не только средство передвижения, но и самое большое и надежное бомбоубежище. В холлах подземных станций, у стен или на скамьях, группками и парами расположились на сумках те, кто считает, что сидеть в своих квартирах слишком опасно. На каждой станции сотни этих дремлющих киевлян.

Сосредоточенное оживление проявляется и у военным комиссариатов. К их порогам сходятся мужчины всех возрастов, но чаще других примерно 30-ти летние, в спортивной или туристической одежде, но многие в армейской униформе и почти все с плотно набитыми рюкзаками. В военных комиссариатах в спешном порядке и по упрощенной процедуре регистрируют тех, кто хочет пополнить ряды армии или быть зачисленным в ополчение – территориальную оборону. Я тоже захожу с ними, и предъявляю дежурному офицеру свой паспорт и военные документы. Меня направляют в большую комнату, где ждет своей очереди на собеседование с полсотни мужчин. Нетрудно понять, что большинство из них – ветераны боев на Донбассе, это как-то сразу понимаешь. Но есть и женщины (тоже ветераны), и слишком уж возбужденная необстрелянная молодежь. Вдруг заходит офицер и громко говорит: «Воздушная тревога! Всем следовать за мной!» Мы спускаемся в большой подвал, где коротаем время, уставившись в свои смартфоны. Сидящий радом со мной мужчина лет 45-ти, с козацкими усами и в британской полевой форме, показывает мне свой телефон: «Видел?» Там прокручиваются съемки того момента, когда украинские беспилотники уничтожают российскую танковую колонну. Я говорю, что уже видел, но интересно еще раз просмотреть.
Потом заходит все тот же офицер и объявляет: «Отбой воздушной тревоги! Те, кто подписал контракт – поступаете в распоряжение своих командиров. Будете получать оружие». Я, сославшись на срочное дело, выхожу на улицу. Пока еще опять воевать с автоматом я не готов. И, добавлю, – уверен, что и без меня справятся.
Украинцы слишком давно ждали этой войны, уже долгих 8 лет. Ждали все, и те кто воевал и вернулся домой, и их жены и дети, и беженцы с оккупированных территории, и родственники погибших, и подростки и старики, и программисты, и алкоголики из дешевых баров, и спортсменки-гимнастки, и владельцы пафосных бистро, и музыканты, и крестьяне в сельской глубинке – и все они видели изо дня в день лицо Путина, и им уже давно не страшно. Страшно было раньше. Сейчас – спокойная уверенность в своей правоте и силе и – где-то на втором плане – презрение к своим врагам.

ДЕНЬ ВТОРОЙ
В этот вечер, когда я пишу эту заметку, из окна моей редакции видны соседние дома – и в этих домах почти нет горящих окон. Обычно по вечерам там почти все освещено – там располагаются дорогие квартиры и офисы, где работают допоздна. Но не сейчас. И автомобили почти не ездят – только иногда, редко. Почти полная тишина. Почти.
На балконе, куда я выхожу курить – слышны звуки далеких взрывов. Я знаю, что это рвутся снаряды, но не в Киеве, а в его окрестностях. Звук тяжелого снаряда слышен очень издалека. А днем периодически выли сирены «воздушная тревога». Возможно, над городом появился беспилотный аппарат с бомбами, и его собрались сбивать.
Окна соседних домов темны по нескольким причинам. Многие киевляне уехали еще вчера, когда вторжение началось и стало понятно, что захват Киева чуть ли ни главная задача россиян. Многие попросту не зажигают свет, боясь привлечь внимание российских летчиков или операторов беспилотников. Но очень многие предпочитают провести вечер и ночь в бомбоубежищах, которым чаще всего становятся ближайшая станция метро.
Я в метро не хожу и не гашу свет. Мне кажется, что вероятность попасть именно в мой дом крайне мала. Так обычно кажется всем тем, в чьи дома бомба попадает.
Прошлой ночью на другом берегу Днепра был сбит российский беспилотник, который рухнул на многоэтажный жилой дом. Там начался пожар. Травмировано обломками 8 человек, 9-ти этажный дом стал не пригоден для жизни, его жители эвакуированы.
В Гостомеле, городе-спутнике Киева, в проулок между многоэтажными домами упала российская ракета последнего поколения. Россияне называют их «высокоточными» и очень хвастаются ими. Видимо, она сбилась с курса и не долетела до своей цели, скоплению украинских войск. Она упала рядом с жилыми домами. В воронку, которую она сделала, можно засунуть внедорожник и он полностью там вместится.
Власти Киева объявили горожанам, что сегодняшняя ночь может быть очень тревожной и даже «решающей». Дело в том, что с северного направления к городу продвигаются танковые колонны. Президент Лукашенко позволил российским войскам тренироваться на его территории, но те решили, что из Беларуси самый короткий путь на Киев. За один день, ночь, и вот сейчас они должны преодолеть этот путь – около 500 километров по дорогам. Расчет украинских военных состоит в том, что проще и надежнее остановить эту армаду на подступах к городам, а не среди лесов и болот.

Власти, кроме того, обратились ко всем, желающим воевать, регистрироваться добровольцами, получить оружие и действовать в отрядах ополчения. Я решил взглянуть, как это работает.
Еще на выходе из метро (на станции которого лежат на одеялах, сидят на скамьях и прохаживаются сотни полторы киевлян, в основном женщин и детей) группа мужчин с рюкзаками и в спортивной одежде спрашивает у меня, не знаю ли я точно, где находится штаб добровольцев. Я знал и объяснил им. Вместе мы идем среди многоэтажных домов спального района, проспект которого вскоре выходит к полям и низким заводским зданиям. По пути встречаются группы мужчин в гражданской одежде, но с оранжевыми повязками и с автоматами. Это и есть те добровольцы, которыми мы хотим стать.
У самого штаба – корпуса завода , – припарковано на разных подъездах около сотни машин (это приехали на своих авто будущие ополченцы), вдалеке заметны армейские грузовики, а сами желающие получить оружие выстроились в очередь длиной метров 150. Их несколько сотен, подходят и подходят новые, но и из самого здания группами почти постоянно выходят другие – и уже с автоматами, запасом патронов и оранжевыми лентами на рукавах. Это своего рода конвейер вооружения ранее безоружных.
Это меня несколько озадачивает: что просто предъявил паспорт и берешь автомат? И иди куда хочешь, ищи врага? Как мне объяснили более опытные ребята, каждый из добровольцев после регистрации попадает в состав небольшого отряда, подчиняется назначенному из их рядов командиру и тот становится ответственным за оружие и дисциплину. А потом они получают конкретное задание – патрулировать выделенный им участок, дежурить в назначенном месте или помогать военным.
А на перекрестке проспекта, последнем в черте города, экскаваторы роют окопы, военные проверяют въезжающий транспорт, подходит и отъезжает военная техника. Последний раз я видел подобный пункт обороны – почти в городе – в Мариуполе в 16-м году, когда ждали атаки со стороны сепаратистов Донбасса. Окопы и блокпосты радом с жилыми домами. Это место вероятных боев, перестрелок и разрывов снарядов.
Я встречаю своего старого знакомого, ветерана войны на Донбассе, дважды раненного и кавалера нескольких правительственных орденов. Он выглядит так, будто с войны и не возвращался (где он был командиром взвода разведки), хотя уже несколько лет работает водителем грузовика. Я указываю ему на его бронежилет и шлем, и говорю – «Такое же здесь не выдают?» Он отвечает, что это его личное: «У меня все снаряжение в порядке хранилось. Да все мы знали, что еще придется воевать. Пришлось?» Его товарищ тоже экипирован на славу – в американскую зимнюю форму, американских пехотный шлем и легкий бронежилет с пластиковыми плитами внутри. Это тоже его личное, он тоже уже давно готовился, он тоже ветеран.
Неподалеку от нас военная полиция вдруг останавливает молодого парня, мгновенно скручивает его, вынимает из кармана какие-то документы и отбирает телефон. Подошедший офицер углубляется в этот телефон, а парень лежит на земле с руками на затылке. Офицер кричит своим коллегам, но слышно и нам: «Да, фотографировал позиции». Через минут 20-ть – парень все лежит, боясь пошевелиться – подъезжает полицейская машина и увозит его.
– Ого! Не слишком ли круто? – говорю я.
– Может и круто, – отвечает мой знакомый-разведчик. – Но только еще сегодня утром на вон том перекрестке, – он указывает, на каком – ликвидировали диверсионную группу. Угнали наши военные грузовики, переоделись в нашу форму и двигались к центру города.

К тому центру, где я сейчас пишу эту заметку. Где в основном живут не ветераны и не добровольцы, а совсем мирные люди, в большинстве – женщины, дети и старики.
ДЕНЬ ТРЕТИЙ
Утро началось с двух новостей – в жилой дом почти в центре города попала российская ракета и мэр Клычко объявил, что комендантский час будет начинаться с 17-ти часов. Вчера он был до с 23-х. Эти новости сделали день киевлян.
Ах, да! Российские войска не решились на штурм города, чего от них ожидали этой ночью. Вероятно, ждут подкрепления и собираются с силами.
Конечно, не каждый день в жилой дом попадает крылатая ракета, но в общем-то киевляне ожидали этого, российские ракеты все дни с начала войны регулярно взрывают жилые дома во многих украинских городах. Трудно сказать, делается ли это намеренно, или эти ракеты попросту сбиваются с курса. Дом, в который она попала сегодня, находится неподалеку от одного из киевских аэропортов, может быть, целились в него. Но российские военные с удовольствием обстреливают микрорайоны с мирными жителями – я наблюдал такое раньше в Мариуполе. Там ракеты системы «Град» – эдакие 2-х метровые баллоны – торчали неразорвавшимися между пятиэтажными домами. А те дома, в которые они попадали и взрывались, выглядели будто обгрызанные Годзиллой – с дырами в стенах как от огромных укусов. Те «Грады», которыми пользуются россияне, не всегда правильно хранились и половина из них попросту втыкается в землю и не взрывается.

Но дело в том, что дом, в который попала ракета сегодня, находится совсем близко от крупнейшего и лучшего киевского роддома. Многие киевляне и киевлянки в прямом смысле родились в нем, а еще большие рожали или встречали свое потомство. И потому они ужаснулись – а если бы эта чертова ракета попала туда! Это же святое место!
Всех немного успокоил Н., высококлассный акушер и популярный блогер. Он сделал репортаж о том, как в их клинике принимают роды в переоборудованном для этого подвале. По его словам, и гигиена там полностью обеспечена, и аппаратура работает, и персонал оказался на высоте и в полном составе. Роды нужно принимать и во время угрозы налетов.
А тут еще стало известно, что этой ночью в одном из бомбоубежищ счастливо разрешилась от бремени некая роженица. Нашлись те, кто ей помогал, принимал, ей выделили специальное помещение и все прошло чудесно. Во время Революции Достоинства в палаточном лагере справляли свадьбы, но там не рожали… Как бы там ни было, младенцы в Киеве появляются регулярно и постоянно, не обращая внимания на войну, и в тех местах, где им этого захотелось.
Да, а кроме этого киевляне должны будут находиться в своих квартирах – а лучше в бомбоубежищах – с 17-ти вечера до 8-ми утра следующего дня. И сделано это, как можно понять, не столько из-за опасности бомбардировок, а потому, что и власти, и горожане начали активно и небезуспешно выявлять российских диверсантов и их пособников. Работники мэрии так и заявили, что тех граждан, которых после означенного часа задержат на улице, будут заведомо считать диверсантом. Друзья из отрядов самообороны – а именно они и будут патрулировать улицы в ночные часы – сказали мне, что такому гражданину придётся очень убедительно объяснить, почему он не соблюдает режим (исключения предполагаются, но уж по очень уважительной причине), и его документы будут тщательно проверены по всем возможным государственным и волонтерским базам данных. Что будет с гражданином без документов лучше и не воображать.
В дневное время саморганизовавшиеся киевляне группами осматривают окрестности своих домов, их крыши и стены. Дело в том, что на них могут быть нанесены знаки особой краской, служащей маяком для системы самонаведения ракет. За деньги или еще по каким-то причинам такие знаки наносят, десятками, во многих городах страны. Проинструктированные пособники врага. Кто эти люди? Как они могут такое делать? Ублюдки – считают киевляне и внимательно наблюдают из окон своих квартир за разного рода подозрительными личностями. Одну из них засняли на телефон – она красила такой особой краской трубу газопровода, ведущего в многоквартирный дом. Ее задержали – обычная необразованная и видимо пьющая женщина. По ее метке этот дом мог бы взлететь на воздух – со всеми находящимися в нем людьми.
Этой ночью на одной из центральных улиц города произошла перестрелка – там захватывали или уничтожали группу диверсантов. По мосту с другого берега Днепра в центральную часть города не пропускали автомобили – была вероятность прорыва еще какой-то подобной группы. Все последние дни окрестностях Киева высаживались российские десантники и скрывались в лесах. Они вполне могут пробираться в город или к объектам инфраструктуры. Пресс-служба армии сообщила, что российскими солдатами был захвачен склад Национальной гвардии и они, вероятно, приоденутся в украинскую форму, надеясь сбить с толку. Таких уже задерживали.

Тактика российских военных иногда действительно может сбить с толку. Рано утром по одной из городских магистралей по направлению к центральной части двинулась колонна в составе российского танка, двух легковых машин и двух грузовиков. Им дали углубится, после чего расстреляли из гранатометов, всех почти одновременно. Единственное объяснение, которое мне удалось получить в ходе долгих бесед с военными и немало знающими приятелями состояло в том, что эта группа должна была подвезти боеприпасы уже ждущей их диверсионной группе, а танк направлялся им в поддержку. Мы задались вопросом: а те командиры, что посылали этих солдат на такое задание, они действительно верили в успех?
Место, где была уничтожена колонна, находится, кстати, совсем недалеко от пострадавшей от ракеты многоэтажки. Пока не наступил комендантский час, жители того района могли сходить посмотреть – и на дом с дырой от ракеты, и на обгорелый танк.